"Хотите, я вам покажу пустыню?" "Ага, давай!"
Итак, раннее утро. На календаре начало восьмидесятых, и середина июля. Где-то в Москве, Иванушки поют- “Тополиный пух, жара, июль”. Здесь тополиного пуха нет. А в остальном, всё как в песне. Разве, что в тени 45 градусов совсем не мороза, а на солнце все шестьдесят.
Нас двое молодых ребят, которые приехали в воинскую часть в командировку, сопровождает весёлый “литёха” и водила-солдат. Ехать надо строго в пустыню из славного города Казанджик, что в переводе с туркменского означает “котёл ветров”, на полигон. Уже в 9 утра за спиной остались глинобитные мазанки окраин этого славного городка, и наш шустрый Газ-69, вернее “Бобик”, повернул на дорогу, ведущую на полигон.
И тут нашего лейтенанта осенило- “А хотите, я вам покажу пустыню?” Ну, как всегда – Великие глупости начинаются с невинного вопроса.
“До полигона 60 км, а напрямки 30, и в придачу, увидите пустыню- ну там барханы и сусликов. А может, если повезёт, и мираж”. Книжку про то, что 25 веков назад в пустыне погибла целая армия древнеперсидского царя Камбиса II, покорителя Египта, я ещё не читал.
Вскоре мы свернули с дороги и углубились в пустыню. Наш военный "Бобик" с наклонностями вездехода, вскоре устал взбираться на барханы. Да и они нам надоели. Как и суслики. Потом застучал мотор, и выкипела из радиатора вода. Пришлось канистру воды, которую мы прихватили с собой, вылить в ненасытный радиатор. Машина напилась воды и через некоторое время успокоилась- в смысле, заглохла окончательно.
Самое интересное, что мы не имели не малейшего понятия, куда нас занесло. Мы могли быть и в 3 км от полигона и в ста. На часах 12 часов дня, мы забурились непонятно куда в пустыню, и нет воды. И рядом нет ни одного верблюда, чтобы хотя бы напиться его крови.
Нервно взобрались на ближайший бархан и увидели вокруг такие же барханы. А ещё, лейтенант посоветовал остерегаться сусликов- “Эти твари могут заразить чумой. Полдня, и пиши завещание”. Хотя завещать нам было нечего. Разве, что расплавленные от жары тупые мозги.
Я впервые пожалел, что я не туркмен. Потому что, точно поехал бы в пустыню не на железной “шайтан-арбе”, а на верблюде. А он бы не поломался. А во- вторых, в соответствующей одежде. Одежде, которая не подпускает к телу эту венерианскую жару. В первую очередь- это стёганый ватный халат- чапан. И чем он грязнее, тем лучше теплозащита. А чтобы не закипели мозги, на лысую голову надевается маленькая тюбетеечка, а сверху- баранья папаха. Лучше не придумаешь.
Раньше, в фильмах мы думали, что это одежда басмачей. Оказывается- нет.
В общем, белое солнце пустыни с незатейливым названием- Каракумы, что в переводе означает чёрный песок, кипят мозги, и мы сидим в раскалённой машине и потихоньку превращаемся в мумии. Литёха обнадёжил- “К вечеру нас начнут искать. Чтобы продержаться, надо стараться не выпускать из себя воду” И ещё добавил-“ Если не найдут, на третьи сутки нас засыплет песком. Вернее не нас, а наши тела”.
Страшно хотелось пить. Остатки противной воды из радиатора мы давно выпили. Мысли только о воде. Вспомнил, что в детстве мы с родителями шли куда-то пешком, и я канючил воду. По дороге попался колодец. Отец достал оттуда целое ведро воды. Я засунул туда голову и сделал первый глоток. Она была такой холодной, что заломило зубы. Так, что ведро я не осилил. Ещё вспомнил, как пошёл с ребятами купаться на Дунай и с собой не захватил воды. Ребята пили прямо из реки, а я нет. Мама моя была медицинским работником. Потом жажда взяла своё. Я нырнул поглубже, и открыл рот. И Дунай стал втекать в меня, наполняя меня влагой. Все химические заводы придунайских Румыний, Венгрий, и Болгарий, поили меня своими отходами. Вот бы так сейчас. Но не повернуть реку времени вспять.
Стемнело, как это водится в пустыне, быстро. Подул свежий ветерок. Пить хотеться меньше не стало. Ночью, где-то в стороне, стал летать вертолёт. Он светил прожектором и отстреливал тепловые ракеты. Саксаул, который мы везли с собой для шашлыков, разгораться не хотел. Потом плеснули на него бензин. Но с костром всё равно опоздали и вертолёт улетел.
Впрочем, вертолётчик оказался молодчага. Утром он нас нашёл и завис над нами. А ещё через полчаса, подъехал командирский уазик со страшно злым майором. Мне дали бутылку "Боржоми" и чудо, она испарилась ещё на языке.
Мираж мы так и не увидали. Как сказал лейтенант, глюки бы к нам пришли на второй день. Что сказал майор лейтенанту, воспроизвести не берусь. Но кругозор свой расширил.
Вот и вся история. Как-то так.
Автор: Алексей Кириллин.
Свежие комментарии