Политики горячо спорят из-за событий, произошедших более 500 лет тому назад на Угре.
Что же в действительности произошло осенью 1480 года на реке Угре? Настолько ли важно данное событие, чтобы праздновать его более пяти столетий спустя? И почему оно до сих пор вызывает нервную реакцию у политиков?..
В 1462 году, после четверти столетия кровавых усобиц и усиления татарского влияния, на московский престол вступил Иван III, сын Василий Темного. Его первая жена, дочь князя Бориса Тверского Мария умерла молодой (согласно распространенной версии, была отравлена). Пять лет спустя после ее смерти Иван женился повторно — на представительнице византийской императорской династии Палеологов — Софье. После заключения второго брака великий князь резко активизировал централизационную деятельность, собирая вокруг Москвы русские княжества, около трехсот лет пребывавшие в состоянии раздробленности.
Между Ордой и Польшей в это время шли переговоры о вручении королю польскому и великому князю литовскому Казимиру ярлыка на княжение в Новгороде. В 1471 году хан Ахмат формально удовлетворил притязания Казимира, однако параллельно свое влияние на Новгород усилил и Иван III. Чтобы «покарать непокорного» хан Ахмат двинул на Москву свое войско. В 1472 году ордынцы сожгли город Алексин, однако были разбиты на Оке московскими воинами и поспешно отступили.
Вскоре после этого, по одной версии — непосредственно в 1472 году, по другой — в 1476-ом, Иван III отказался платить дань Орде и де-факто разорвал с ней отношения вассалитета. Многие историки отмечают влияние в этом вопросе на великого князя его жены Софьи, давшей понять Ивану, что она выходила замуж за независимого правителя, а не за ордынского вассала.
Для Ахмата ситуация стала угрожающей. Потеря русских земель не только сказалась на его материальном достатке, но и грозила утратой международного авторитета. В 1480 году у него, казалось бы, появился шанс вернуть все на круги своя. Внешнеполитическая ситуация для Москвы в это время сложилась просто отвратительно. Польско-литовский правитель Казимир договорился о союзе с Ордой. Ливонский орден усилил натиск на западные границы Руси. А братья великого князя Борис и Андрей подняли против него мятеж. Положение Ахмата казалось беспроигрышным. Летом он провел разведку окского порубежья, а осенью — снова повел на Русь войско.
На фоне критической ситуации в Москве случился раскол. Часть боярской верхушки предложила Ивану бежать, однако военная элита и простые москвичи были против. И Иван решил воевать.
Ливонцев в этом время остановили жители Пскова. С братьями великий князь сумел примириться. Решить польско-литовскую проблему московский правитель смог, договорившись с крымскими татарами — одними из основных союзников России в тот период. Крым ударил по южной границе Польши и Литвы — и Казимиру стало совсем не до похода в Россию.
Ахмат всего этого не знал, и двинулся на Русь, обходя Москву с юго-запада, через территории, подконтрольные его литовским союзникам. В Москву в это время привезли Владимирскую икону Божьей Матери, с помощью которой связывали спасение русских земель от Тимура в конце XIV века. Иван стал отправлять войска на Оку, а затем, получив данные о маршруте передвижения татарской армии, — и на Угру.
Русские войска растянулись вдоль Угры на 60 верст. Командовал ими на месте сын великого князя Иван Молодой. Князь-отец в это время осуществлял общее руководство войском из Кременца.
В начале октября татары Ахмата попытались перейти Угру. Но переправы через реку были надежно перекрыты русской пехотой и артиллерией. А конница обеспечивала блокирование остальной части «фронта» и находилась в резерве. Огонь русских пищалей делал невозможными любые попытки ханских воинов прорваться на московскую территорию.
Потерпев первые поражения, Ахмат отошел немного от Угры и стал лагерем, дожидаясь зимы, чтобы ударить по всему фронту. Иван попытался начать с ним переговоры, и отправил к хану посольство с дарами. Но Ахмат хотел только безоговорочного признания Москвой зависимости от Орды, и послам договориться с ним не удалось. Пока к Ивану подходили все новые и новые союзники, хан начал осознавать, что поляки с литовцами к нему на помощь не придут, а его воинов начала косить эпидемия (предположительно, дизентерии). Из-за долго стояния на одном месте, татары, кроме того, остались без корма для лошадей и овец. Вскоре до Ахмата также дошли известия о том, что Иван отправил к нему в тыл «диверсионный» российско-крымский отряд, который громил оставшиеся без защиты города и кочевья.
К концу октября русское войско уже было морально готово дать бой татарам, и отошло, чтобы перегруппироваться и построиться к генеральному сражению у Боровска. Но Ахмат не стал даже переходить Угру, а развернулся и пошел домой, разграбив по пути двенадцать литовских городов за «предательство» Казимира. В начале января 1481 года неудачника Ахмата убил тюменский хан Ибак. Вопрос с данью Орде и вассальной зависимостью от кого-либо для Москвы был закрыт окончательно.
Разговоры же о том, что Россия якобы еще двести лет платила дань татарам в Крыму — это не более чем фейк. Возник он из-за «поминок» — подарков, которыми Москва склоняла соседей к определенным действиям или банально откупалась от набегов. И хотя делали такие подарки регулярно, ни о каком вассалитете или «фиксированной сумме дани» речи даже не шло. Например, как-то раз посольство привезло хану в качестве презента… шапку, которую тот не принял из-за не понравившегося ему фасона.
В общем, если кто-то пытается записать Москву в «вассалы» Крымского ханства из-за подарков, то тем самым он объявляет византийского императора Иоанна Цимисхия данником печенегов, а британских королей и президентов США — подданными североамериканских индейцев.
Объективно, события 1472−1480 годов — это начало существования суверенной и независимой России. Поводов «комплексовать» тут ни у кого быть не должно. Ведь что против темника Мамая в 1380-м, что против ханского ига в 1480-м, Москва боролась, опираясь, в том числе, и на татарских союзников.
История — наука сложная. И те, кто зачем-то пытаются сегодня разглядеть в «стоянии» на Угре нечто оскорбительное для какого-либо народа, напрасно пытаются ее примитизировать.
Свежие комментарии